Александр Прудник Шанцев не может предотвратить поднятие уровня Чебоксарского водохранилища

Все негативные последствия для Нижегородской области, связанные с повышением до проектного уровня Чебоксарской ГЭС, давно уже были представлены, еще в 80-х годах. Именно потому, что эти негативные последствия действительно имеют место и они достаточно значительные, в течение столь длительного времени усилием влияния региональных руководителей, в первую очередь, Нижегородской области, удавалось блокировать это решение, и уровень Чебоксраской ГЭС оставался на пониженной отметке.

Встает вопрос, почему именно сейчас вновь заговорили о реальности подъема уровня водохранилища. Это связано с изменением политической системы страны. В первую очередь, это коснулось распределения властных полномочий между центральным правительством и региональными руководителями. Теперь региональная власть утратила многие из своих ресурсов, и она стала менее значимой, менее влиятельной, и возможности оказывать влияние на принимаемые центральной властью решения у нее резко ограничены.

Такая ситуация сложилась после того, как главы субъектов Федерации стали напрямую назначаться президентом, президентской администрацией. А это значит, что губернаторы, в первую очередь, являются назначенными чиновниками президента, и должны демонстрировать по отношению к нему свою абсолютную лояльность для того, чтобы либо сохранятся на этом посту, либо получать достойный пост в случае смещения с должности.

В этих условиях возможности у региональных руководителей повлиять на принимаемые в президентской администрации решения стали минимальные. Поэтому-то губернатор Нижегородской области реально ничего не может сделать, и я думаю, что он даже не предпринимал таких попыток.

Просто теперь это, во-первых, не его компетенция, а во-вторых, он, выступая публично или предпринимая усилия внутри системы власти по блокированию этого решения, рискует карьерой. А рисковать ею лично для него никакого смысла нет. Именно поэтому несмотря на то, что это решение напрямую затронет нижегородцев и очень многих людей, мы не увидим, как это было в 80-е годы еще при Советском Союзе, или в 90-е годы уже в постосветской России, ни активных общественных протестов, ни выступления политиков, ни жестких позиций местной власти. Просто-напросто страна стала другой, и уровень влияния общества на решения, принимаемые центральной властью, теперь минимально.