Дмитрий Скворцов Ни в обществе, ни в политике не стало культуры обсуждения

Глава МВД Рашид Нургалиев выразил обеспокоенность ростом радикализации общества. Лично я не наблюдал случаев проявления радикализации, однако вижу, что градус неприятия в обществе растет, а такие вещи не проходят бесследно.

На площади Лядова есть общежитие политеха, а возле него – спортивная площадка. Я часто там хожу и вижу, как в баскетбол вместе играют чернокожие и белые, люди разных рас и национальностей. В садике имени Пушкина на аллеях можно увидеть людей из Африки, Индии, республик бывшего СССР. Я хочу сказать, что в обычной жизни мы можем ладить друг с другом и ладим. И на первый взгляд роста ксенофобских настроений нет.

Однако наряду с этим я не могу не заметить, что неприятие друг друга в нашем обществе становится все очевиднее. Мужчины не приемлют и осуждают женщин, женщины – мужчин, водители – гаишников и наоборот и т.п.

Дело не в конкретной неприязни левых к правым, религиозных активистов к атеистам и так далее – дело в том, что в обществе растет накал неприятия.

Ни в обществе, ни в политике не стало культуры обсуждения. Более того: нет практически ни одной партии, которая бы не использовала в своей политической агитации и политической борьбе эту карту неприятия, часто – ксенофобии, неприязни, и, как следствие – очень часто и экстремизма. Ведь ядро такой политической агитации – приязнь к себе и своим взглядам и ненависть к врагу, под которым понимается кто угодно, если он не «свой», не «наш».

А такие вещи просто так не проходят. Выборы заканчиваются, а неприязнь друг к другу, которую нагнетают политические силы, остается. 

Правоохранительные органы, которые представляет министр внутренних дел Нургалиев, вынуждены и должны реагировать на эти проявления только тогда, когда нарыв уже прорвется. Однако пока он не прорвался – он все равно есть, этот нарыв. И сегодня в интернет-форумах даже любая невинная тема для обсуждения может неожиданно закончиться радикальными и даже экстремистскими призывами.

Вся эта ситуация в современной России напоминает мне атмосферу  начала ХХ века. Тогда весьма просвещенные люди – политики, публицисты – весьма охотно и часто и писали и говорили с той же степенью нетерпимости обо всем, что их окружало. Итогом явилось то, что империя все-таки рухнула. Однако она погребла под своими обломками и тех, кто так страстно желал ее гибели. Кое-кто из них сумел выжить, по большей части - в эмиграции, вдали от Родины, но это был не тот конец, которого они желали.

Думаю, этот исторический пример – повод задуматься для тех, кто желает бороться с существующим порядком вещей всеми доступными методами. Они подымают волну, которая может их захлестнуть.

Трагедия в Норвегии, которая случилась совсем недавно, должна бы послужить для многих тревожным сигналом.