Леонид Большухин Комплекс Петра Великого

Уничтожение историко-культурных памятников в центре Нижнего Новгорода длится уже несколько лет, и пока нет никаких признаков, что данный процесс завершится в ближайшее время.

В качестве гипотезы, объясняющей подспудную логику происходящего, можно предположить,  что наша сегодняшняя власть отчасти больна комплексом Петра Великого. Зная и уже имея в своем загашнике представление о том, как устроен западный мир, сегодняшняя власть стремится освободиться от всего, что ей кажется безумно устаревшим.

Она делает это для того, чтобы построить если не технократический рай, то какой-то такой цивилизованный мир - такой, каким он выглядит с внешней стороны на Западе, наверное, в первую очередь – в Америке, а также в Юго-Восточной Азии.

Я предполагаю, что власть действительно считает, что старые дома в Нижнем Новгороде - это нечто, не имеющее никакой ценности, нечто безумно устаревшее, мешающее жить и дышать по-другому, по-новому, по-западному. В личном подсознании власти еще жива память о печном отоплении и унылой планировке типового блочного дома.

Это, я бы сказал, именно некий комплекс Петра Первого - комплекс преобразователя, который призван снести все, что представляется ему старым, покрытое выгоревшей краской и зияющее дранкой, и возвести взамен яркое, блестящее, новое. Для власти ценно новое, никем ранее не тронутое.

И в этом смысле наша власть - варварская. Я говорю это не оценочно, а, понимая под варварством ту первобытную энергию, которая просто не имеет внутри себя никакой культуры и никакой традиции.

Здесь дело, конечно, не просто в желании власти получить сиюминутную выгоду, хотя, бесспорно, и этот мотив для нее существует как важнейший. Дело, конечно, в том, что процессы, служащие катализатором при принятии решений, протекают на более глубоком ментальном уровне.

Наша власть, кроме всего прочего, еще и очень молода как таковая. И она устремлена в будущее. Но она совершено не умеет связывать будущее и прошлое. И вот тот колоссальный опыт Западной Европы, умеющей дрожать над каждым домом, над каждым листком рукописи, над каждым предметом, связанным с культурой, у нас просто, к сожалению, отсутствует. И никакие наши воззвания о том, что культуру надо беречь, власть не слышит, потому что она мыслит иначе.

Пафос переустройства и стремление к совершенно иной модели жизни - модели урбанистической, технократической, которая полностью избавит нас от старых узких улочек (а на самом деле они и в новой модели будут узкими, только загроможденные высокими домами) - модели, которая якобы избавит нас от нерационального использования пространственных площадей - вместо маленького особняка будет стоять торговый центр на 20 этажей, - власти кажется правильным.

Но в итоге, конечно, власть лишает нас истории. Власти история не нужна: она сама эту историю творит. Она чувствует себя творцом истории, а не ее сохранителем.