Станислав Дмитриевский Судьи начинают показывать зубы

То, что судья Дзержинского городского суда Ольга Хайдукова отказала прокурору Нижнего Новгорода в удовлетворении заявления о признании монографии «Международный трибунал для Чечни» экстремистским материалом - это не моя победа, это победа закона.

В целом это было никому не нужное дело. Была назначена «экспертиза» текста книги (результаты ее были опровергнуты действительно независимой экспертизой), в ходе которой «эксперты» допускали такие вопиющие ошибки, которые я не могу объяснить иначе, как заинтересованностью и ангажированностью. Все равно, что эксперт-математик будет утверждать, что дважды два - пять. У меня постоянно сейчас вертится на языке эта метафора. Потому что было настолько очевидно, что с книгой все в порядке, всем.

И все-таки это дело представители прокуратуры тащат в суд, отвлекают уважаемых людей. Судья полгода рассматривает этот процесс. Мы тратим на это огромные деньги, мы вынуждены обращаться к нашим друзьям, например, к фонду, который поддерживает правозащитников, находящихся в опасности. Мы вынуждены собирать какие-то деньги на экспертизу, на адвоката.

И все это совершается ради какого результата? Ради того, чтобы все-таки заявить, что дважды да - четыре, а не пять.

Сейчас мы эти деньги будем взыскивать с прокуратуры. Но опять же прокуроры не вынут их из своего кармана, а деньги будут взяты из бюджета, из федерального казначейства - то есть, в конечном итоге, из нашего с вами кармана.

То есть весь этот вот праздник был устроен прокуратурой и «Центром «Э» за счет налогоплательщиков.

Вот нужно ли было это? Я, откровенно говоря, не знаю. Я, откровенно говоря, считаю, что вопрос лингвистических действий - это не вопрос суда, а иногда нужно просто включать здравый смысл.

Можно ли вообще побеждать законным, правовым путем в российской действительности?

Ну вот смотрите: есть решение суда по дому №126 на улице Ильинской - и это решение в пользу сохранения этого здания. Это судебное решение, мы пошли правовым путем.

То есть, на самом деле одерживать победы на правовом поле, конечно, можно.

Другое дело, что, к нашему общему сожалению, та деградация государственных институтов, которую мы сейчас имеем, она коснулась и судов.

И, обращаясь в суд, мы каждый раз думаем: а перед нами судья - а признаки судьи, это независимость, беспристрастность и действие в соответствии с законом, - либо же перед нами тоже уже винтик этого коррумпированного механизма?

И никогда на самом деле не узнаешь заранее, особенно если ранее с этим судьей не соприкасался. Это - лотерея.

Но мне было очень приятно в течение последних полутора лет - это была целая цепочка судебных решений - убедиться в том, что в Нижнем Новгороде, в Нижегородской области в судах еще есть судьи и осталось правосудие.

Более того, эти судьи начинают, что называется, показывать зубы. Это люди, которые своими решениями заявляют: «Мы не хотим быть винтиками в безумной и коррумпированной машине. Мы хотим быть судьями. Мы не хотим плясать под прокурорский милицейский свисток. Мы хотим действовать так, как записано в нашей судейской клятве, как написано в законе, в Конституции».

Такие судьи, к счастью, есть. И, в общем, это нормально - что судья является судьей, а не приставкой к участковому и не приставкой к оперуполномоченному «Центра «Э». Это - нормально.

Но, к сожалению, в наше время это воспринимается как чудо. Мне звонят люди из других городов и говорят: «Стас, что у вас там в Нижнем Новгороде с судами происходит?..».

Мы долго рассуждали по поводу этого вопроса с Игорем Александровичем Каляпиным, главой Комитета против пыток. И пришли к выводу, что здесь играют роль много факторов.

Но первый фактор таков. Вот смотрите: Москва, москвичи. Я недавно прочитал в докладе экспертной комиссии по Болотной площади, по «болотному» делу. В Москве несколько раз запрещали митинги. А в суд обратиться уже не успеть - и бесполезно обращаться в суд постфактум. Ключевое слово здесь - «бесполезность».

Еще один пример. Где-то около года назад, когда шел суд на Pussy Riot, был задержан Гарри Каспаров.

Я помню, что в течение трех дней все оппозиционные средства массовой информации и просто независимые каналы трубили: Гарри Каспаров - а он был задержан достаточно жестоко, он был избит - намерен обратиться в Следственный комитет. На следующий день: Гарри Каспаров готовит жалобу в Следственный комитет. На третий день: Гарри Каспаров вот прямо вот сейчас вот-вот обратится в суд с жалобой на действия полиции.

И ничего. Все новости - о завтрашнем дне. И в итоге Гарри Кимович никуда не обращается. Он смирился с тем, что его избили, унизили, никакой жалобы не было.

И вот так обстоят дела в большинстве российских городов: справедливо полагая, что судебная система не является независимой, оппозиционеры и не пытаются обратиться в суды. Они в судах только защищаются, они не действуют, нападая.

У нас в Нижнем Новгороде будет еще много судебных процессов, связанных с объектами культурного наследия. Защитники культурного наследия только в этом году начали эту практику обращения в суд. И смотрите, каков результат: было громкое уничтожение двух исторических зданий, все мы отправились в кутузку после того, как вышли на улицу защищать эти здания.

В этом году - та же ситуация со 126 домом по Ильинке. Мы даже дорогу там перекрывали, мы транспорт там остановили. И мы думали: елки-палки, уж сейчас-то нас точно всех «закроют» всех. Но ничего подобного не было. Потому что помимо действий общественности «на улице» были включены правовые механизмы. И я думаю, что это - два вагончика, которые должны идти в сцепке нашего паровоза.

Мы должны сохранять и усиливать общественную активность, организовывать митинги, усиливать давление на власть, усиливать уличную активность и другие виды общественной активности - и мы должны обращаться к правосудию. Мы должны постоянно обжаловать решения, подавать жалобы, мы должны постоянно демонстрировать, что мы обращаемся к закону, и закон - на нашей стороне.

Это - дорого, это непросто, приходится искать средства, приходится тратить силы и время. Но я считаю, что иного пути нет. Мы должны оба этих вагончика двигать вместе.