Евгений Семенов Реформа МСУ выгодна исполнительной власти

«Полит-НН» представляет вниманию читателей фрагменты выступлений в ходе заседания Нижегородского эксперт-клуба, прошедшего 14 мая 2014 г. и посвященного теме «МСУ - реформирование или ликвидация?».

Евгений Семенов, политолог:

Вопрос, который мы обсуждаем, на мой взгляд, звучит достаточно просто: расширяет ли предложенная модель политические права и возможности населения? Я имею в виду политическое участие и политическое влияние. Формально – да. Но это расширение одностороннее, потому что это расширение касается законодательной деятельности. В нашей сегодняшней дискуссии почти не звучит и не обсуждается тема исполнительной власти. Реформа МСУ без реформы исполнительной и законодательной власти – это недореформа или это какая-то имитирующая реформа. Мы не можем ответить себе на вопрос: а как будет действовать в предложенной модели исполнительная власть? И то, что расширяются количественно ветви законодательной власти – ну, формально – да, это демократизирует систему, но не формально она может быть реально демократической системой только тогда, когда у нее есть полномочия и ресурсы. Без полномочий и ресурсов количество депутатов не имеет ровным счетом никакого значения.

Для исполнительной власти возникает небольшая головная боль, которая, в общем-то, решается достаточно легко. То есть, расширяется количественно и спектрально пространство элит, но это мелкие элиты. Теперь ответьте себе на вопрос: на кого, собственно говоря, направлена реформа? Это реформа мегаполисов. Конечно, основная идея этой реформы состоит как раз в том, чтобы снизить политическое влияние крупных городов России. Кому выгодно это? Исполнительной власти. Именно поэтому мы и не обсуждаем возможности в новой модели исполнительной власти: это ее инициатива и ее мотивации.

И вот здесь обращусь к замечанию, которое сказал Александр Васильевич Прудник. Он сказал – это социологический подход, я с этим согласен – что политическая власть в России персонифицирована. Вообще, если смотреть в корень, кроме персонификации, мы можем сказать, что она неслучайно персонифицирована: она институционально так построена. У нас населением де-факто, де-юре, на уровне ментальном, каком угодно признается реальной властью только исполнительная власть. А уж дальше возникает автоматическая персонификация.

Мы, конечно, можем говорить об этом модели сколько угодно, но пока эта модель – голая схема. Пока не прописано все правовое, ресурсное и полномочное обоснование, говорить, как она будет реализована, мы не можем. Но, даже отталкиваясь от голой схемы, мы можем сказать, что исполнительной власти сегодня, реформирующей МСУ в крупных городах, вопрос о полномочиях на уровне управления – не законодательной деятельности, а на уровне управления – придется передать на уровень регионов. 

Кто такой сити-менеджер района без полномочий? Кто такой сити-менеджер города без полномочий? Кто будет распределять бюджет? Кто будет использовать ресурсы? Кто будет принимать решения в больших городах по управленияю крупными объектами – «Водоканал» - единая инфраструктура, «Теплоэнерго», освещение города? Районный менеджер или сити-менеджер? Представители региона! Как это будет сделано – это детали.

Возвращаясь к вопросу все-таки, который я поставил: увеличивает права, политическое участие и возможности населения данная реформа? Формально, имитационно – да, не формально, исходя из ментальной модели, в первую очередь, и реальной модели – нет, она их сокращает. Потому что населению блокирован доступ – в этой модели, в том числе – на оказание влияния на деятельность исполнительной власти.

Исходя из этого, какие можно прогнозировать реакции? Реакции нам продемонстрировала Украина: институции сметаются и местное самоуправление возникает как стихийная модель. Вот и все. Если мы будем двигаться по этому пути, если мы будем шлифовать институции, которые на самом деле не увеличивают права населения, население рано или поздно начинает сметать институции и восстанавливает свои естественные права самоуправления самостоятельно.