Дмитрий Скворцов Сфера досуга будет полностью переформатирована

В рекомендации Международной организации труда своим членам, в число которых входит и Россия, перейти на четырехдневную рабочую неделю есть два основных момента.

Один важен для стран западноевропейских, где, по их меркам, достаточно высокая безработица и достаточно высокий уровень социальных гарантий. Там есть стремление сократить рабочую неделю (желательно без сокращения заработной платы) с тем, чтобы увеличилась занятость. Бизнес этому сопротивляется, но некая тенденция к сокращению рабочей недели на Западе есть. И рекомендация о переходе к четырехдневке – один из шагов в этом же направлении.

Второй момент – общий для России и Европы – направлен на увеличение свободного времени. Непопулярный ныне Маркс когда-то говорил о том, что общественное богатство определяется свободным временем, которым располагают члены общества (при условии, что все остальные потребности удовлетворены – речь не идет о свободном времени безработного).

В этом смысле переформатирование сорокачасовой рабочей недели с пяти дней по восемь в четыре дня по десять – это интересный шаг, его нельзя ввести с первого ноября, с первого декабря или даже через полгода, нужна серьезная подготовительная работа. Но в этом случае у людей при том же количестве рабочего времени в неделю появляется лишний выходной день, который можно потратить с толком.

Для жителей мегаполисов с серьезными транспортными проблемами это дает заметный выигрыш – не пять раз в неделю придется тратить время на то, чтобы добраться на работу, а четыре. Для тех же, кто работает посменно, по графику (сутки через трое, два рабочих, два свободных и т.д.) ничего не изменится.

С переходом на четырехдневную рабочую неделю серьезно изменится сфера досуга – у людей будет больше свободного времени, что, вероятно, приведет к развитию внутреннего туризма. Имея три дня, «смотаться куда-нибудь не очень далеко» гораздо проще, чем имея два дня. Люди и сегодня ищут такие возможности, скажем, приурочивают туристические поездки к праздникам, когда выходные удлиняются на день-два, иногда берут отгул. Если бы три выходных у них было на каждой неделе, то таких возможностей было бы намного больше. Это привело бы к полному переформатированию сферы отдыха и внутреннего туризма.

Проблема возникла бы со всякого рода присутственными учреждениями – со сферой здравоохранения, со сферой образования. Вообще, когда рабочий день более продолжительный, то попасть куда-то после работы сложно. Соответственно, получается, что поликлиники, например, нельзя переводить на четырехдневную рабочую неделю, они должны остаться хотя бы на пятидневной.

В свое время, когда на производстве вводили пятидневку, а в школах оставалась шестидневка, были разговоры про то, что происходит рассогласование графиков родителей и детей. При четырехдневной рабочей неделе это рассогласование усилится, дети останутся без догляда взрослых. Те же группы продленного дня в школах должны будут работать дольше, если рабочий день родителей удлинится. Поэтому предложение Международной организации труда предстоит очень серьезно обдумать, и проработать механизм перехода на четырехдневную рабочую неделю. Но само по себе предложение не является абсурдным.