14.02.2019 |
Захар Прилепин
|
29 Марта 2024г., Пятница |
|
На входе в суд, где идёт дело Олега Сорокина, есть два охранника. В разные смены работают. Один меня узнаёт, говорит: «Здравия желаю, товарищ майор!» - улыбается и запускает тут же. Сегодня был второй охранник. Он заставляет (просит) меня извлекать из карманов буквально всё: документы, ключи, зажигалки, таблетки, записки, жвачки, ручки, салфетки. Задерживает очередь минут на пятнадцать минимум. Так ему интересно, что я несу. Три раза прохожу через турникет под его присмотром. Ну, ничего. Мы не гордые. Последнее время в суде – рутина. Минувшие дни прокурор зачитывала документы по второму эпизоду, «экономическому». Но сегодня мы послушали записи полицейской прослушки и записи деловых разговоров, сделанные неким свидетелем Евгением Ханом, который, как мне рассказали, не хочет, чтобы его называли провокатором. (А как?) Сорокин спокойный, часто смеётся – невесёлым смехом уставшего человека. Записи прослушки – само по себе своеобразное чувство вызывают. (Сижу и думаю: и мой голос уже записан не раз, и не два. Лежит где-нибудь, пылится). И вот, наконец, перехожу к делу. Итак, про записи, сделанные Ханом. Они о-о-о-оччень качественные, это явно не диктофон. Включается запись задолго до встреч, и заканчивается тоже не сразу по окончании разговора: слышно, как Хан идет по городу Канны под крики чаек, переходит дорогу, проходит мимо уличного гармониста, заходит в отель – потом собственно разговор – и все звуки повторяются в обратном порядке: играет гармошка, гудят автомобили, кричат чайки. Внимание, вопрос. Почему он не мог включить запись хотя бы за несколько минут до беседы, а не тащится с записывающим устройством через полгорода? Если не допустить, что Хан работал под контролем, и запись включал и выключал кто-то другой, то объяснить такие странности особенно нечем. Далее. Записанная Ханом его беседа с Сорокиным и Садековым в Каннах четко делится на две части. В первой разговаривают Хан и Сорокин, а Садеков присутствует, но молчит. Эта часть беседы подчеркнуто корректна, ведется почти официальным тоном, и Сорокин несколько раз предлагает Хану участвовать на равных со всеми основаниями в земельных аукционах, включая повторный аукцион по участку земли Кузнечихе. Потом Сорокин уходит, и начинается разговор Хана с Садековым, напомнивший «толковники» 90-х: мат-перемат, торг за то, кто что сделает и что ему за это перепадет. На вопрос, а причем тут Сорокин, ответа на заседании не прозвучало. И ещё одно наблюдение. Судья больше не дает адвокатам заявлять ходатайства и возражения. Отвечает, что можно будет выступить после изучения материалов, представленных стороной обвинения. А тем, кто не согласен, объявляет замечание с занесением в протокол. За этим судом надо приглядывать и дальше, увы. Скоро наступательный пыл обвинения подиссякнет, и начнется допрос подсудимых, а за ним (а, может, и до него) своих свидетелей и свои доказательства представит защита. Любопытно будет посмотреть, как всё пойдёт. …Сорокин, после оглашения записей прослушки, поднялся и сказал, улыбаясь: «Ваша честь! Прослушав эти записи, я вот что думаю: может, отпустите меня? Ваша честь, ну? Объективно: прослушенные здесь записи на сто процентов свидетельствуют о провокационности всех действий, направленных против меня. Сами же видите». Судья ему: мы пока изучаем материалы. Сорокин: «Да я дома бы лучше с детьми подождал, пока вы их изучаете». Судья, в судейской манере, отмахнулась: давайте, мол, по сути. (А то это не по сути было). Всё это жизнь. Всё это ужасно интересно. Чисто по-человечески интересно. …и ещё, только что вспомнил. В одной из записей прослушки, которые громко транслировались на зал заседаний, вдруг, резко заглушив беседу, откуда-то раздалась песня «Losing My Religion». То ли в машине заиграла, то ли из проезжающей мимо машины донеслась. Культовая песня группы REM. Переводится: «Теряю Мою Веру». Симптоматичненько. Оригинал материала опубликован на странице Захара Прилепина в социальной сети facebook. |
КонтекстХорошие привычки сами не сформируютсяГород под снегомДоля платного образования растетПредрешенностьОб отдыхе слуг народаАналитикаДействительность требует латать дыры в трубахНа решение объективно существующих проблем нижегородцев у облправительства денег нет, но на покупку нового здания для чиновников средства находятся моментально. Все это затянулось до неприличияКонцессионные соглашения фактически узаконивают переход бюджетных средств в карманы конкретных частных лиц. ТенденцииМы теряем самое главное – вид города с ВолгиМимо Нижнего Новгорода будут проплывать по ночам, как в те времена, когда это был закрытый город Горький. Школа надувания щекОтказ от строительства объектов «Школы 800» на Бору - естественный этап реализации этого проекта. ДискуссияВертикальная посадкаСиловики проверят питерское адвокатское бюро «S&K Вертикаль»? Близкий к власти банкир Андрей Тарасов переехал в ЛондонПредправления банка Центрокредит Андрей Тарасов в конце февраля спешно покинул Россию и переехал в Лондон, куда заранее перевез семью и перевел свой капитал. РекламаДокументыДокладная записка председателя КРК Приокского отделения НРО СРЗП в центральный аппарат партии «Справедливая Россия – За правду»Активист НРО СРЗП Сергей Гостев направил в руководящие органы партии обращение, разоблачающее антипартийную деятельность руководителей нижегородского отделения партии - Татьяны Гриневич и Алексея Кожухова. «Полит-НН.Ру» публикует этот документ в полном объеме, без редакторской правки. Письмо дольщиков ЖК «Сердце Нижнего» полпреду президента в ПФО Игорю КомаровуВ ответ на просьбу полпреда сообщить что изменилось в их ситуации с ноября 2018 года дольщики направили ему письмо. «Полит-НН.Ру» приводит полный текст обращения. ЛукоморьеО нужном, полезном и праздничномКак известно, Дед Мороз уже не тот. Но без подарков к Новому году не согласны остаться даже самые требовательные. О решетках, смерти, луне и сиянииКак известно, конец года – время мистическое. Много чего про будущее можно выведать, ежели смотреть умеючи. |
|