Юрий Любашевский Культура всенародного обсуждения куда-то пропала

Объединение партий должно происходить не просто так, а на каком-то основании. Сергей Миронов, приглашающий все левые силы, в том числе членов КПРФ, влиться в ряды «Справедливой России», хочет что-то в этом направлении сделать. Замечательно. Это очень доброжелательный человек, и он хочет объединиться с тем, кто ему близок. Но нужно еще доказать, что «Справедливая Россия» - это партия левая. Она выглядит по устоявшимся понятиям скорей как левоцентристская, и я пока не вижу, каким образом она могла бы объединиться с КПРФ, или даже с «Яблоком», левоцентристской партией.

«Партия Жизни» Сергея Миронова объединилась уже с несколькими партиями, но этот процесс длился достаточно долго – находились какие-то общие интересы, общие ценности, общие позиции. Они определились, для чего это делается, и получили определенный эффект. И теперь имеют неплохой шанс получить некоторое количество мест в Думе.

Уже давно объявлена задача создания двухпартийной системы. Но решаться она должна несколько иначе. Двухпартийная система должна отражать два направления – более государственное и более социальное. Но вряд ли удастся построить такую систему методом «решили – сделали».

Ликвидация партии СЕПР и вхождение ее членов в «Справедливую Россию», может быть, даже ни на сколько не усилит последнюю. Партия СЕПР, как и многие другие, существовала лишь формально. В свое время, когда «Партия Жизни» объединилась с партией Селезнева, я заявил, что сложение этих партий даст еще меньший эффект, чем их раздельное существование. Этим объединением «Партия Жизни» ухудшила свое положение.

Дело в том, что сложения голосов не происходит. Все профессиональные аналитики, тем более политтехнологи знают, что это ерунда. Почему не хочет ни с кем объединяться Явлинский? Именно поэтому. Ведь для некоторых избирателей присутствие определенной партии в объединении означает невозможность голосовать за это объединение.

Должна быть четко выверенная идеология, но с идеологией у нас вообще довольно плохо дело обстоит, у всех партий, даже у ведущих и правящих. Когда процесс объединения происходит несколько искусственно, сверху, то люди, которые должны идти голосовать, с меньшей охотой это делают.

Если бы была серьезная дискуссия в прессе и на съездах партий - о том, является ли сходство программ достаточным поводом для объединения - тогда действительно люди могли бы увидеть, что это дает шанс войти в Думу, прийти к власти. Но когда вопрос решается сверху, это не приносит серьезного результата. Ведь за партию голосуют не только члены партии – это вообще несерьезно. Партии – крошечные сами по себе, даже ведущие, а поддержать партию должны десятки миллионов людей. Снова возникает самый страшный для российской избирательной системы вопрос – «почему нас не спросили?» Людям нравится, когда их мнением интересуются. Но культура всенародного обсуждения – она куда-то пропала.

То, что появляется вторая сильная партия, которая может противостоять единовластию «Единой России» - это очень хорошо. Но насколько она правильно действует в плане объединения с другими силами – это вопрос. Можно было бы сделать это гораздо более технологично. И политтехнологи знают, как это сделать, но нас никто не спрашивает.