Татьяна Елькина Парфюмер. История одной экранизации

Экранизированный Томом Тыквером «Парфюмер» вышел в прокат в России. Конечно, фильм, поставленный по великолепному роману Патрика Зюскинда не мог не вызвать к себе повышенного интереса. И все же в кинотеатры шли не без тайного недоверия: случаи удачной экранизации литературных шедевров весьма редки. Но после просмотра с облегчением можно признать, что режиссер с задачей справился.

У кино множество средств выразительности, но передавать запахи оно не может. Поэтому Тыкверу пришлось особенно потрудиться, создавая взамен волны запахов волну видеообразов. Задача выполнена блестяще: образ рыбного рынка, где родился Жан-Батист Гренуй, - один из самых незабываемых в фильме. Впечатляют и рыжая девушка, разрезающая спелые сливы, и развевающиеся на ветру волосы сбегающей Лауры, зрительно подтверждающие, что она оставляет за собой шлейф своего аромата, по которому ее найдет Гренуй, и последняя капля, падающая в землю на рыбном рынке из опустошенного флакона с духами, созданными из «букета» прекрасных девушек…

Много интересных крупных планов, подчеркнутых деталей, хороших световых и ракурсных решений.

Удачно также и звуковое обрамление фильма. Кроме впечатляющей музыкальной волны, в фильме еще и грамотно решена подача повествования: закадровый голос, рассказывающий историю Гренуя, чередуется с живыми диалогами.

И все же отступлений от текста Зюскинда у Тыквера достаточно. Впрочем, они не столь принципиальны и не смещают акцентов – почти. И главный символ – рождение Гренуя именно в Париже – самом вонючем городе того времени, одновременно являющемся парфюмерной столицей мира – сочетание чудовищного и прекрасного – у Зюскинда и Тыквера, конечно, совпадает. Гренуй – мощный символ Парижа.

Но один важный акцент режиссер все-таки решил сместить – он изменил сущность Гренуя. Это принципиальное разночтение зритель замечает только в конце фильма, когда Жан-Батист принимает решение умереть.

У Зюскинда клещу-Греную чуждо различение понятий добра и зла, он никого не любит и не ищет ничьей любви. Он коллекционирует запахи, а потом находит идеальный аромат и хочет его сохранить, собрав к нему прекрасную оправу, и сделать этот запах своим. Он добивается своего, но после этого осознает, что наличие у него этого аромата для него ничего не меняет: у него самого все равно нет запаха. Зюскинд пишет об этом прямым текстом: «И пусть перед всем миром благодаря своим духам он предстанет хоть Богом – раз сам он не может пахнуть и потому никогда так и не узнает, кто он такой, то плевать ему на это: на весь мир, на самого себя, на свои духи». Душа существа – в его аромате, а у Гренуя нет запаха. В этом тупик для героя произведения.

У Тыквера же Гренуй оказывается не чужд человеческих порывов – ему вдруг захотелось, чтобы его любили – и он становится добровольной жертвой любви. Кино-Гренуй, стоя на эшафоте, вспоминает ту первую рыжую девушку, которая продавала в Париже спелые сливы, которая изменила его мировосприятие, благодаря запаху которой он познал идеал красоты, которого потом искал всю свою жизнь.

Но у Зюскинда – это идеал красоты запаха, а не идеал красоты женщины. И Зюскинд, давая мотивацию поведения героя, выглядит более убедительным и последовательным, чем Тыквер. «Ведь я-то знал, что хотел иметь аромат, а не девочку», - размышляет зюскиндовский герой.

Потому что если бы Гренуй мог полюбить, он полюбил бы парижанку со сливами или Лауру. Он же не влюбился ни в одну из девушек, более того, он спешил убить Лауру до того, как ее выдадут замуж – пока не изменился ее запах. Лаура не представляла для него ценности, ценен был исключительно ее аромат. Гренуй, лучше других разбираясь в запахах, все же не поддавался их воздействию. Поэтому же он не участвовал во всеобщей «оргии любви», которая разразилась у подножия эшафота.

Тыквер намеренно меняет портрет сущности Гренуя. Запоздалая жажда любви, которую приписывает Греную режиссер, выглядит странно.

Тем не менее, фильм интересен и своеобразен. Каждый автор вправе показать своего «Парфюмера» таким, каким он его видит сам, а читатели и зрители в праве решить, чья точка зрения им ближе.