Нестор Толкин О всеобщем ликовании и поисках точной формулы

Как известно, посвящение в единороги не прошло для Губернатора Хлеба Трофеевича даром. Сразу его то ли осенило, то ли затмило и повело на падающие заборы.

Взбодрились помощники да советники, а единороги умилились до слез. Потому как эдакие речи да кренделя – есть исконное и родное, узнаваемое и понятное – не то, что интеллигентское загадочное молчание и косое поглядывание из-за очков.

Все дружно сошлись на том, что надобно теперь пошить Хлебу Трофеевичу флаг, или герб нарисовать, или хоть эмблему составить, дабы емко выразить его техногенное кредо. Но в деталях забуксовали.

- Пусть будет пряник с гвоздями, - советуют одни. – Очень чувственно и символично. Ведь иной возомнит, что, раз сам Губернатор почтил его вниманием да объездом, возгордится, возомнит о себе лишнего, а вкусит техногенного пряника – и опамятуется, хорошо, если зубы не поломает…

- Пусть лучше будет серп и молот, - отвечают другие. – Молот – для починки всякого покосившегося, а серп – чтоб по яйцам провинившимся. И вообще Народ это сочетание исторически узнает и ценит.

- Пусть лучше молот, гвозди и гроб, - настаивают третьи. – Гроб – для всего отжившего и неугодного, бесхозяйственного и антитехногенного, пассивного и проштрафившегося. Хлеб Трофеевич будет все это в гроб складывать да накрепко заколачивать. Эдак всякому станет ясно, чем, ежели что, завершаются некоторые блистательные взлеты…

- Пусть лучше будет только молот, - убеждают четвертые. – Он у нас будет типа такой скандинавский бог – Тор, или одноименный герой из комиксов. Только надо бы на эмблему поместить также пару козлов, которые весь день колесницу Тора волочат, а к ночи он их сжирает... Ну, чтобы всем все ясно, и чтоб без обид – просто у каждого свое предназначение.

Самые романтические единороги и вовсе склонялись к мысли, что лучшее изображение – крылатый единорог, парящий в эфире. Можно – с портретом Президента на шее. А совсем бы здорово – парящий единорог с Президентом, восседающим на нем с нимбом над головой…  

Из-за обилия вариантов придти к окончательному решению не удалось. Уточнить у Хлеба Трофеевича, что ему более по душе, никто не отважился. Посему обоюдно сошлись на том, что нужно чуток подождать, и новые эпизоды правления внесут окончательную ясность в формулу новой техногенной картины мира.