Константин Барановский Форма пытки

Почему я вдруг вспомнил про сериалы?  Хотя бы потому, что люблю смотреть их: «Закон и порядок», «Юристы Бостона», «Шарк», «Булл», «Форс-мажоры»... Кроме захватывающих перипетий, они дают представление о том, как работает система.

В частности, распространённый сюжет – когда суд или прокуратура идёт на разного рода сделки с обвиняемым, предоставляя ему некие блага в обмен на сотрудничество. В сериалах это работает. В российской реальности – нет.

Взять, хотя бы, хитросплетения вокруг возможности видеться Олегу Сорокину с сыном Данилой. Сначала залогом для свиданий было обозначено сложение Олегом и Никитой Сорокиными с себя полномочий депутатов Законодательного собрания Нижегородской области. Сорокины свою часть выполнили.

Теперь ему выдвинуты некие новые требования, которые пока остаются недоступными для широкой публики. И где гарантии, что опять не обманут?  Не говоря о том, что причинение моральных страданий может рассматриваться не просто как психологический прессинг, но и форма пытки. Можете поинтересоваться у мало-мальски грамотного юриста, он подтвердит. Разве в функции суда входит пытать обвиняемого? 

Мне казалось, что задача судопроизводства – установление истины. С последним я тоже вижу определённую проблему. Суд – это третья сторона процесса, арбитр. А тут получается, что вместо судейства арбитр сам начинает владеть мячом и забивать голы исключительно в ворота одной команды.